Помещение, в которое мы попали, было небольшим и очень уютным. Мягкие кремовые тона стен, большое окно, закрытое тяжелой шторой, глядя на которую я не сдержала вздох облегчения, – еще одно подтверждение тому, на какой высоте мы находились, могло окончательно выбить меня из колеи.

Приятная, успокаивающая расцветка ковра под ногами и… мужчина в черном набиру, поднимающийся нам навстречу из ближайшего кресла.

– Моя алтарилла. – Он склонился перед черной жрицей в глубоком поклоне.

Но, прежде чем он это сделал, я успела заметить, какой теплотой и радостью светились его глаза.

Асия дождалась, когда он выпрямится, и с улыбкой, мягкость и невесомость которой лучше слов могла сказать о том, насколько ей приятен и сам этот даймон, и его отношение к ней, представила меня.

– Сэнар, это – та женщина, о которой я тебе говорила. – Она чуть подтолкнула меня в спину, заставляя встать впереди нее. И, прежде чем я успела настроиться на новое знакомство, ошарашила очередной выходкой. – Ее жизнь для меня важнее, чем моя собственная. И ты – один из немногих, кому я могу доверить заботу о ней. – Ее голос был тверд, но при этом было несложно заметить, сколько эмоций она вкладывает в слова. – Ты должен беречь ее так, как берег бы меня. Но помни, что, если перед тобой встанет выбор, кого из нас двоих спасти, ты должен выбрать ее.

Его внимательный взгляд коснулся меня, словно искал подтверждение словам Асии: для него я была человеческой женщиной и могла представлять ценность только с одной точки зрения – я могла дать новую жизнь.

– Да, моя алтарилла. – Взгляд, наклон головы как раз настолько, чтобы дать понять, что принял ее слова к сведению. – Пока я жив, с ней ничего не случится.

Не знаю, чего он ожидал от той, кому присягнул на верность, но то, что она ему ответила, заставило его взглянуть на меня еще раз. И в этот раз в его антрацитовых глазах была тяжесть тревоги.

– Нет, Сэнар. Ты не имеешь права погибнуть, потому что тогда она останется без твоей защиты. Ты должен беречь себя для того, чтобы беречь ее. До тех пор, пока моя названая сестра не покинет Дариану.

Мне пришлось резко обернуться, чтобы посмотреть на свою подругу. Родственные связи для даймонов значили очень много. И, называя меня сестрой, черная жрица фактически привязывала себя ко мне, добровольно беря ответственность, которая в условиях ее мира была немыслимой.

Вряд ли история Дарианы знала что-либо подобное.

Ну а для меня… это тоже значило немало: я была единственной дочерью. Не зная любви сестер или братьев, заботы и поддержки. И когда в мою жизнь весьма странным образом ворвалась чернокожая женщина, я несколько раз ловила себя на том, что воспринимаю ее частью своей семьи.

А теперь оказалось, что и она тоже так считала.

– Можете не беспокоиться, моя алтарилла. Все будет так, как вы и сказали. Комната для госпожи Леры готова, как вы и приказали. Если других распоряжений нет, я провожу ее туда.

– Не торопись, Сэнар. – Легкая улыбка, которая скользнула по ее губам, была одновременно горькой и торжественной. – Я освобождаю тебя от клятвы мне и хочу, чтобы ты присягнул на верность Лере.

Пусть Асия и была немногословна, но кое-что об обычаях своей родины рассказывала. Так что я понимала, насколько много она требовала сейчас от своего тера. От того, кто две тысячи лет дожидался ее возвращения, доказывая этим свою верность. И кто должен был сейчас добровольно отказаться от своего долга и отдать его другой, даже не являющейся уроженкой его мира.

Но, как ни странно, не только в его глазах, но и на лице, когда он отстегнул лицевой платок, я не увидела колебания. Он сделал это так, словно все уже давно решил.

– Я отдаю вам, госпожа Лера, мою честь и долг.

Наши взгляды встретились: безмерное спокойствие, наполненное абсолютной уверенностью, и зыбкая растерянность, в которой бурлило понимание того, насколько резкий поворот вновь совершила моя жизнь.

И не было пути назад.

– Я принимаю твою честь и долг.

Это был не мой выбор.

Это был не его выбор.

И даже воля Асии не имела к этому никакого отношения. Потому что все, в чем мы вынужденно принимали участие, выглядело так, словно было предначертано. И от нас зависело лишь то, с какой степенью отдачи себя мы исполним предопределенное.

Не знаю, утешало ли это меня, но думать об этом я не хотела.

– Сэнар, о пленниках что-нибудь слышно?

– Да, алтарилла Асия, – это новое для него обращение далось ему с весьма ощутимым трудом. Но на его лице при этом не дернулась ни одна жилка, – допрос двух эльфов закончен и их передали под вашу ответственность. Я распорядился, чтобы их осмотрел ваш лекарь и, если в этом будет необходимость, оказал им помощь.

Я уже была готова обрадоваться, если бы не короткий, но очень выразительный взгляд, брошенный им в мою сторону. Возможно, в другом состоянии я бы его даже и не заметила. Но не теперь, когда мои нервы были на пределе.

– Что с ними?

В его глазах, что смотрели на черную жрицу, застыл вопрос.

– Говори, Сэнар. Моя сестра должна знать все.

– Как прикажете. Светлый эльф сильно истощен – с ним общался менталист. Те блоки, которые вы, алтарилла Асия, ему поставили, остались незамеченными: мои воины слышали заключение мага о том, что эльф оказался столь же пустым, сколь и смазливым. И о том, что ни на что, кроме как быть вашей игрушкой, он не годится.

– Подожди! – прервала я его речь, заслужив два удивленных взгляда. – Когда ты успела поставить блок?

Впрочем, я еще не произнесла свой глупый вопрос, как уже готова была ответить на него сама. Сделать это она могла только во время своего визита в наши камеры, где нас разместили после появления на Дариане. А не почувствовала я этого лишь потому, что мои способности были заблокированы.

– Темный эльф больше пострадал физически. При этом обретя на Дариане должника. Правда, возврата долга он, скорее всего, не дождется: судя по всему, ведшего допрос кондера отправят куда подальше, чтобы научился не поддаваться на провокации.

Да… зная Гадриэля можно было ожидать чего угодно. И, словно подтверждая мои слова, даймон заговорил снова.

– Во время допроса он предложил заключить пари: кто из них двоих опытнее в искусстве убивать. Мне не рассказали, какие аргументы он использовал, чтобы заставить кондера дать ему в руки меч, но… кровью залито было все помещение для допроса. Вмешаться никто не посмел – это было вопросом чести, и темный оказался сильнее. И это были вынуждены признать все, включая вашего, алтарилла Асия, племянника.

– Он присутствовал там во время боя? – Она удивленно вскинула бровь.

– Нет. Он просматривал запись и согласился с тем, что пари было честным. Вы должны помнить, алтарилла, как талтар Яланир относится к тем, кто демонстрирует мастерство во владении оружием.

– Неужели на Дариане есть хоть что-то постоянное! – усмехнулась моя сестрица, чтобы тут же, вернув серьезность на свое лицо, уточнить о последнем участнике нашего похода. – Ты не упомянул о драконе.

– О его судьбе мне ничего не известно. Все, что я смог узнать, – талтар Маргилу весьма настойчиво требовал дать ему возможность встретиться с Риганом. Он хочет знать того, в чьем теле жила душа Ярангира.

– Надеюсь, – она перевела задумчивый взгляд с воина на меня и обратно, – что мой племянник ничего против этого не имел. В этом случае наш Риган отделается лишь длинным и весьма подробным рассказом о своем знакомстве с Ярангиром. И если при этом будет вести себя правильно, то у нас появится тот, на чью помощь мы сможем рассчитывать.

Глава 9

Александр

Вместо того чтобы отправить к властителю гонца, я решил посетить его сам, прихватив с собой Альену. Она слишком любила своего брата, чтобы самостоятельно справиться с эмоциями.

Похоже, что Ксандриэль, который был сейчас у Элильяра, прекрасно это понимал, именно поэтому и отправил ее ко мне.